В шестидесятые годы многие горожане держали коров в частных подворьях. Времена были непростые. Недостаток продовольствия ощущался во всем. Даже продажу хлеба ограничивали и продавали по карточкам.

Своих буренок справедливо называли кормилицами, и это было действительно так. Наша семья не была исключением. Родители держали корову и теленка, а еще баранов и свиней, кроликов и кур. После утренней дойки мама разливала парное молоко нам по кружкам. До сих пор помню его вкус и запах.

Участки для заготовки сена частникам выделяли, как правило, в неудобьях. Там, где нельзя применять технику. Зачастую эти участки были в оврагах, на лесных полянках, и вдоль дорог под линиями электропередач.

После цветения трав на заготовку сена выходили всей семьей. Вставали с рассветом и трудились до полудня. Комары, мошка, слепни кружили тучами, больно жалили и мешали дышать. Жару пережидали в холодке, где-нибудь под деревьями. Обедали, отдыхали и — снова за дело. Нужно поворошить скошенную траву, чтобы быстрее просохла. Нужно сгрести готовое сено в скирды и вывести под навес. А то выбежит тучка, прольется дождем и… вся работа насмарку.

Лучшие покосы были на заливных лугах в пойме Ярани. Эти земли принадлежали совхозу. Даже в самое засушливое лето травы здесь были отменные. Сам процесс заготовки сена нас особо не интересовал, а вот мальчишки, которые управляли лошадьми, таская волокуши с сеном и ловко скачущие верхом, вызывали в нас восхищение и зависть. Среди них был мой брат Юра. Он был на пять лет старше меня и уже второй сезон помогал совхозу в заготовке сена.

На следующий день я увязался за братом. Солнце только взошло, а мы уже были у совхозной конюшни. «Что не спится вам, ребятки?» - обратился к нам совхозный сторож и пыхнул самокруткой. «Поди тоже на лошадках покататься хош? - обратился он ко мне и закашлял: — Мал уж больно» «Я дяденька, только посмотреть» «Это можно, - открыл он конюшню. – Вон бригадир идет. К нему обращайся». Бригадир оценил меня взглядом: «Еще один помощник. Братишка, твой, что ли? - обратился он к Юрке и протянул ему уздечку. - Сегодня Зорьку не берите – хромает. Наверное, перековать нужно. Кузнец посмотрит». Дал он распоряжение и собрался уходить. «А как же я?» - чуть не плача, осмелился спросить я. «На будущий год приходи, возьму, - улыбнулся он – За год подрастешь немножко».

За братом я следил издалека и искал повод подойти. И нашел. Сбегал домой обед для него собрал и снова бегом обратно. Выбрал момент, когда рабочие передохнуть присели в тенечке, и — к ним. «Нам обед в поле сейчас привезут», — нахмурил брови Юрка. «Не обижай мальца», - заступились рабочие. Я робко погладил жующую сено лошадь. «Какой настырный. Ты через часок приходи. - сказал улыбающийся бригадир, - Мы на другое поле переходим тут уже все». Я приободрился.

Через час я стоял на месте. Бригадир, поднял меня и посадил верхом на лошадь. «Она смирная. Ты только за гриву держись». Хлопнул ее в бок: «Пошла! Дорогу она знает», - крикнул он мне в след.

Мечта сбылась! Я ехал верхом на лошади! У меня словно выросли крылья. Как жаль, что это не видят мои друзья, мои родители. Я был горд и абсолютно счастлив.

На следующий год на сенокосе работала техника. Сено закатали в рулоны и вывезли. Лошадок на лугах мы больше не видели.

Николай БРАГИН.